Пятую и шестую серии "Игры Престолов" я еще не смотрел, но четвертая была просто, простите, огонь картинка с котом-юмористом. Я не испытываю симпатий к Дейенерис, и вообще смотрю за компанию, но понимаете, ДРАКЕНГАРД. Ровно те же чувства, что когда Каим заключил сделку с драконом - моментальный перевес, огромная чешуйчатая тварь летит, напалмом выжигая все на своем пути, пехота сразу в ноль, только конники и командиры сохраняют дееспособность. И точно так же, как там, катапульты и баллисты остаются реальной угрозой "авиатору" и его зверю. Так и видел, как не страдающий человеколюбием принц ради Ред спрыгивает на землю посреди полевой мясорубки, дергает копье, шипит сквозь зубы матерные отзывы о тех, кто это сделал, и она с ними согласна. У меня уже давно руки чешутся переиграть в первый, особенно после полной пасхалок Автоматы и глянцевой ФФ, а тут совсем, простите, загорелось у кота-юмориста разъехались глаза.
А Бран, побывавший в "интернете" и вернувшийся чем-то иным, не может не напоминать 9S, которому ради спасения случалось влиться в хайвмайнд-сеть вражеских машинок и это тоже не прошло бесследно. Правда, в отличие от Брана, спокойствия у него отнюдь не прибавилось.
И я знаю, что это нигде не подтверждено как канон, я понимаю, что затруднительно выжить, будучи сбитым ракетой на огромной высоте, но очень хочу верить, что Red Eye, который вел Легион против человечества в первом Nier, был Каимом. Тело дракона забрали в лаборатории, изучали и экспериментировали, и пусть она была мертва - когда для мидгардских мужчин это останавливало? Подвергшийся воздействию трупного яда интонера, красноглазый, не помнящий себя и не слышащий голоса оставшихся по ту сторону разлома ангелов, он упорно шел, убивая все на своем пути, глубже человеческого рассудка желая вернуть единственное близкое существо. Ярость и жажда смерти были ним и раньше, уверен, эти чувства и жили дольше, чем сознание и все прочие следы чувств. Ему уже все равно, что за мир вокруг, почему все железное, что происходит, не то, чтобы он глубоко задумывался об этом и раньше. Благо королевства было предлогом. Пленение дракона стало смыслом. Война не изменилась.
Оставьте меня с моим хедканоном, I want to believe.