Уке должен внушать ужас, чтобы семе внушал уважение
Вернулся) Родина щедро меня поливала и обдувала - не проходило ни дня, чтоб посреди ясного вечера черная туча откуда ни возьмись не закрывала небо, устраивая локальный шторм с ливнем и порывами ледяного ветра. А тут я такой красивый в шортах, майке и сандалиях прямиком из московского лета. Вот буквально заходишь в магазин воды купить - солнце, выходишь - дождь стеной. И это если магазин. А если посреди улицы накрыло, то холодно, блять! Причем через десять минут все кончается так же внезапно, как началось, и все идут тебе навстречу сухие и свежие, а ты... как через многое прошедший герой, чо уж. К счастью, на крайний случай у меня были с собой длинные штаны и кофта с рукавами, но блин, проще было сразу в них и ехать.
Еще внезапнее дождей были незримые проститутки. Их присутствие ощущалось повсюду: на каждой станции метро, на любой остановке любого транспорта, иногда даже просто посреди тротуара или во дворе. Везде объявления с женскими именами, телефонами и сердечками, трафаретные аэрозольные рисунки с кроликами, сердечками и снова телефонами, предложения досуга, отдыха и жен на час. Это кто же щедро поделился с силами правопорядка и развернул такой масштабный бизнес? Пипл говорит, что еще несколько месяцев назад всего этого не было. Как я удачно приехал. Нет, не звонил - не до отдыха было. Одна деловая беготня вместо ностальгического тура по людвиговским местам, и то закрыл не все квесты.
Места я все-таки посетил, но быстро и пробегами. Выполнил программу-минимум: покатался на трамвае, сожрал блин в Чайной ложке и пирожное в Сладкоежке, потерял вкладку от наушников на Пионерской, сломал карманные ножницы на Просвете, перепутал поезда на Балтийском, был обобран на Апрашке, забыл симку у мамы на даче, короче, развлекался как мог. К слову, Чайная Ложка ужасно испортилась, теперь там мало и невкусно, Сладкоежка перестала выпускать мои любимые пирожные, а в том, которое я наугад выбрал на замену, оказался чернослив (бее). Песочных пирогов и кусковой говнопиццы в Карусели, развесного мороженого с кучей разных начинок тоже нет, хотя раньше в каждом ТЦ давали. Все это очень грустно, потому что на вкус и запах я родину помнил едва ли не лучше, чем глазами. Забавно, кстати, что приезжая раньше каждый год, я не успевал отвыкнуть и не замечал, какой же у меня серый, обшарпанный и бардачный район - не гетто, конечно, но почти, очень грязно, тягостно и атмосфера ленивого безразличия стоит. Однако все равно идешь мимо этих местами серых, местам ржавых домов, мимо куцых газонов и зассанных парадных, и любишь каждый разрисованный бетонный забор, каждый магазин с раздолбанной вывеской, каждого непривычно дружелюбного гопаря.
Надо, наверное, там родиться и вырасти, чтоб во всем этом видеть романтику. А она есть. Догонять убегающую последнюю электричку, идти, рассекая ветер и дождь, пользоваться проездом в трамвае, чтоб согреться, жрать под ночь в макдаке не бургер, а заначенный пирожок, терять все полученные в теплой московской квартире наслоения ухоженности и идеально вписываться в культурное общество болотно-асфальтных гоблинов. Я из дикого района дикая тварь, я выживаю во враждебном мире, я не куксюсь, а
чувствую решимость и азарт, питаясь подножным кормом и противостоя стихии, даже простуда меня там не берет, хотя казалось бы. Наоборот, постоянная беготня и физическое напряжение придают мне бодрости, ощущения жизни. Это с моей-то ненавистью к спорту, зацените.
Остро и болезненно осознал свою "застывшесть". Выходишь на Просвете, Озерках, Пионерской, Черной Речке, Невском, Автово - и везде хочется подойти к знакомому дому, набрать номер квартиры и сказать "Сюрприз, друже, я в городе, пошли гулять! Или давай у тебя сидеть, клипы и пикчи смотреть, да гнать взахлеб за фаноны и пристрастия!". Но понимаешь, что это у тебя все осталось там же, где и было, а у них давно сериалы вместо мультиков, фанфики про повседневность вместо страшных историй про джейрокеров-нёхов, домашний комфорт романтичнее приключательств и вообще ты им давно нахер не сдался. К тому же на Черной речке я оказался вечером в среду. Там не было никого. Это так... неправильно.
Я потом продолжу, сейчас бежать надо. Но я был так рад увидеть Петербург и теперь так рад вернуться в любящие руки!
Еще внезапнее дождей были незримые проститутки. Их присутствие ощущалось повсюду: на каждой станции метро, на любой остановке любого транспорта, иногда даже просто посреди тротуара или во дворе. Везде объявления с женскими именами, телефонами и сердечками, трафаретные аэрозольные рисунки с кроликами, сердечками и снова телефонами, предложения досуга, отдыха и жен на час. Это кто же щедро поделился с силами правопорядка и развернул такой масштабный бизнес? Пипл говорит, что еще несколько месяцев назад всего этого не было. Как я удачно приехал. Нет, не звонил - не до отдыха было. Одна деловая беготня вместо ностальгического тура по людвиговским местам, и то закрыл не все квесты.
Места я все-таки посетил, но быстро и пробегами. Выполнил программу-минимум: покатался на трамвае, сожрал блин в Чайной ложке и пирожное в Сладкоежке, потерял вкладку от наушников на Пионерской, сломал карманные ножницы на Просвете, перепутал поезда на Балтийском, был обобран на Апрашке, забыл симку у мамы на даче, короче, развлекался как мог. К слову, Чайная Ложка ужасно испортилась, теперь там мало и невкусно, Сладкоежка перестала выпускать мои любимые пирожные, а в том, которое я наугад выбрал на замену, оказался чернослив (бее). Песочных пирогов и кусковой говнопиццы в Карусели, развесного мороженого с кучей разных начинок тоже нет, хотя раньше в каждом ТЦ давали. Все это очень грустно, потому что на вкус и запах я родину помнил едва ли не лучше, чем глазами. Забавно, кстати, что приезжая раньше каждый год, я не успевал отвыкнуть и не замечал, какой же у меня серый, обшарпанный и бардачный район - не гетто, конечно, но почти, очень грязно, тягостно и атмосфера ленивого безразличия стоит. Однако все равно идешь мимо этих местами серых, местам ржавых домов, мимо куцых газонов и зассанных парадных, и любишь каждый разрисованный бетонный забор, каждый магазин с раздолбанной вывеской, каждого непривычно дружелюбного гопаря.
Надо, наверное, там родиться и вырасти, чтоб во всем этом видеть романтику. А она есть. Догонять убегающую последнюю электричку, идти, рассекая ветер и дождь, пользоваться проездом в трамвае, чтоб согреться, жрать под ночь в макдаке не бургер, а заначенный пирожок, терять все полученные в теплой московской квартире наслоения ухоженности и идеально вписываться в культурное общество болотно-асфальтных гоблинов. Я из дикого района дикая тварь, я выживаю во враждебном мире, я не куксюсь, а
чувствую решимость и азарт, питаясь подножным кормом и противостоя стихии, даже простуда меня там не берет, хотя казалось бы. Наоборот, постоянная беготня и физическое напряжение придают мне бодрости, ощущения жизни. Это с моей-то ненавистью к спорту, зацените.
Остро и болезненно осознал свою "застывшесть". Выходишь на Просвете, Озерках, Пионерской, Черной Речке, Невском, Автово - и везде хочется подойти к знакомому дому, набрать номер квартиры и сказать "Сюрприз, друже, я в городе, пошли гулять! Или давай у тебя сидеть, клипы и пикчи смотреть, да гнать взахлеб за фаноны и пристрастия!". Но понимаешь, что это у тебя все осталось там же, где и было, а у них давно сериалы вместо мультиков, фанфики про повседневность вместо страшных историй про джейрокеров-нёхов, домашний комфорт романтичнее приключательств и вообще ты им давно нахер не сдался. К тому же на Черной речке я оказался вечером в среду. Там не было никого. Это так... неправильно.
Я потом продолжу, сейчас бежать надо. Но я был так рад увидеть Петербург и теперь так рад вернуться в любящие руки!